Я сидела в гостиной в
полудрёме в окружении нескольких горящих свечей, когда лёгкое дуновение ветра
меня разбудило. Открыв глаза, я увидела, что все свечи уже погасли, и я
находилась в практически полной темноте, если бы не свечение огромной яркой
Луны за окном. Тёмные шторы бордового цвета наполовину прикрывали окно, но
лунный свет всё равно прорывался в комнату. Я хотела было встать, чтобы
включить свет перед тем, как приготовиться ко сну, но тут я поняла, что в
комнате кто-то находится. Освещалась она от лунного света не полностью, поэтому
тёмной части было достаточно много. В кресле напротив моего, тяжёлого,
антикварного, с зелёной бархатной обивкой, кто-то сидел. Страха у меня, на
удивление не было, и я, с любопытством, смотря на незнакомца в темноту, чиркнула
спичкой и зажгла одну свечу. Часы показывали начало первого, когда я увидела
циферблат близстоящих настольных часов, благодаря свету.
Напротив меня сидел никто иной, как
Психоанализ. Чёрная шляпа с широкими полями дополнялись длинным плащом, с которого
стекала ручьями вода, а стёкла очков были в каплях.
- Что же Вы так, не
разделись даже, я бы камин разожгла. На улице верно ливень, и я и не заметила,
смотря в окно. Эх, и негоже это так подкрадываться, когда я соизволила
вздремнуть.
- Госпожа, да полно
Вам, я пришёл не в гости, а именно к Вам, давно мы так с Вами не сидели, не
обсуждали Вашу жизнь. А плащ сейчас обсохнет. Но я бы не отказался от чаю.
Приготовив гостю чай, мы сели почти вплотную
с ним за стол, где стояли уже и конфеты, и яблоки, и хурма, а также салат
оливье, приготовленный мною лично, и стали с ним беседовать. Шляпу Психоанализ
так и не снял, любил он её как родную, поэтому никогда с ней не расставался. А
плащ его был уже сухой, но камин я так и не разожгла, так как от света единственной
свечи исходило нестандартное и достаточное тепло.
- Я пришёл проведать
Вас и спросить, что же изменилось с нашего последнего визита. Ведь прошло уже
не мало – 13 лет.
- Достаточно одного и
главного факта о том, что иллюзии стали уже не доставлять мне столь сильного
влечения и, соответственно, страданий, но тут кроется другая потайная проблема.
- И какая же, Госпожа?
- А то, что реальность
по сути – такая же иллюзия, только кажется, что она другая. Это же реальность!
А на самом деле это та же самая иллюзия. Выходит, всё на свете наша иллюзия,
только рассматриваемая с разных сторон.
- Всё так и есть. Вся
жизнь – иллюзия. Когда Вы думаете, что у Вас может быть проблема по причине
иллюзорности мечты, но обратив своё внимание на реальность, тот мир начинает
исчезать, но реальность – это действительно ли реальность? Видите ли Вы её
такую, какая она есть? Или это всё равно отображение Вашего внутреннего мира?
- Это мой внутренний
мир, от которого я никуда и никогда не сбегу. Придётся его принять.
- А если есть то, что Вам
не нравится?
- Всё равно придётся.
- Остались ли у Вас
сомнения и сожаления от этого?
- У меня сожаление о
том, что я считала себя неполноценной в плане большой любви к иллюзорным мирам,
а оказалось, что я вполне нормальна, просто я сама не разобралась в себе. Когда
исчез внутренний конфликт между тем, что я хочу и тем, что я не хочу, но
почему-то считаю нужным это сделать, то всё встало на свои места. Однако я и в
реальности нахожу место для иллюзий.
- Может быть, это
происходит потому, что весь мир – это и есть одна огромная иллюзия?
- Да. И как мне быть? Я
стала замечать, что людям свойственно увлекаться и влюбляться не в реальных
людей, а в их образы, некие фантомы, во всё то, что находится в головах у этих
людей. Это похоже на то, что они влюбляются как бы сами в себя, ведь они любят
то, что находится в их голове, а не то, что
находится на самом деле. Как Вы думаете?
- Вы верно подметили.
Все мы являемся жертвами собственных образов и рабами подсознания. Эта великая
мощь, соединяющая нас друг с другом, а также с матерью-Вселенной, которая даёт
нам жизнь, мечты, воображение и любовь, но и губит нас в нашем двойственном
мире.
- А в чём проявляется
её губительная сила?
- Вы знаете, Госпожа,
ответ на этот вопрос. Нам кажется, что мы губим сами себя, но это результат программы
подсознания, заложенной в нас самих. Это делает нам больно. Вам ведь было очень
больно, не так ли?
Я ничего не ответила Психоанализу на этот
вопрос. Закрыв глаза, я мыслями погрузилась в бездну темноты.
- Вам и сейчас больно.
Хоть Вы и стараетесь не унывать. Потому что Вы знаете, что уныние – это
медленный и верный путь к смерти, это непринятие никаких возможностей и отказ
посмотреть на проблему очень объективно. Другими словами, это добровольная
смерть.
- Я до конца не знаю
саму себя. Иногда мне кажется, моё подсознание и психика могут сделать вещи,
которые я не смогу контролировать.
- Какие же? Снова
влюбиться?
- Господин, откуда Вам
это известно?
Психоанализ громко
рассмеялся, достал трубку, зажёг её и стал покуривать.
- Мне известно всё о
Вас, Госпожа, потому что я и есть часть Вас самих. Как же я могу не знать
самого себя?
- Но ведь я саму себя
полностью не знаю.
- Вам и не нужно себя
полностью и досконально знать. Знание того, что Вы себя до конца не знаете –
уже достаточное знание о себе. И не забывайте, Госпожа, что Вы человек. Обычный
человек, который хочет любви и любит. Просто идите вперёд и не останавливайтесь,
у Вас долгий путь. Вы умеете любить, это главное.
Настала тишина. Я смотрела на лицо
Психоанализа, и оно мне казалось до безумия знакомым. Где же я его видела? Он
курил трубку, периодически покашливая, и смотрел то на меня, то в окно.
Я думала о том, что я люблю саму себя через
призму других людей. Ведь не зря же говорят, что мы приходим и уходим в этот
мир одни. Мир с его многообразием казался мне очень родным. Люди, хоть и
разные, в один миг мне показались коллективным хаосом, в который каким-то чудом
я замешалась и осталась. Я живу и способна влиять на судьбы других, оставлять
следы, доставлять радость и боль, как и они мне. Я сильно задумалась о связи с
другими. Они это в действительности или я сама? Тогда почему я – это я? Я так выгляжу.
Именно так и не иначе. Являюсь ли я результатом коллективной иллюзии других?
Ведь я сталкивалась со случаями, что меня наделяли качествами, которыми я не
обладаю, что я являлась иллюзией других людей. Неужели мы все по сути устроены
одинаково? Можем ли мы представлять своей огромной совокупностью гигантский
организм?
Мысли блуждали, не давая мне покоя. Я не
заметила как заснула, сидя в кресле.
Когда я проснулась, стояло уже утро, и птицы
щебетали за окном. Психоанализа не было. Только трубка и чашка недопитого чая
покоились на столе. Я взяла трубку в руки и стала внимательно рассматривать. Кто
он такой? Периодически приходит и общается со мной, обращается как к «Госпоже»,
носит шляпу. И его лицо…
И тут меня осенило. Трубка выскользнула из
рук и упала на пол. Быстро накинув кардиган на плечи, я стала судорожно
надевать ботинки, торопясь выбежать на улицу.
Стояла тёплая весенняя погода. От дождя
остались одни лужи, и то не везде. Апрельское солнце ярко светило, переливаясь в
первых листьях деревьев. Добежав до книжного магазина, я чуть не столкнула
молодого человека, который как обычно в этот день недели и в это время покупал
очередную книгу и шёл по своим делам.
- Подождите!
Пожалуйста, подождите! Не уходите!
Он остановился и впервые посмотрел на меня
дольше трех секунд.
- В общем, я… Вас
люблю! Я Вас люблю! Вы мне нужны!
Молодой мужчина смотрел на меня, не отрывая
взгляд. Рука, держащая книгу, стала заметно дрожать. Другой рукой он держал
трость чёрного зонтика, который тоже стал немного подрагивать. Несколько секунд
позже на его лице мелькнула еле заметная улыбка. Она становилась всё заметнее и
заметнее. У меня за это время прилично вспотели ладони, а лицо просто обжигало
румянцем.
Он стоял, улыбался и смотрел на меня, а я
чувствовала в это время самым счастливым человеком на свете.
